Cело-город

В последнее время значительно подорожали многие продукты питания - сыр, подсолнечное масло, сахар, молоко. Чем объясняется очередной скачок цен и можно ли его остановить? Почему это происходит с пугающей регулярностью и почему не удается удерживать их хотя бы на уровне официальной инфляции? Политики и эксперты по - разному отвечают на эти вопросы.

Свою позицию высказывает председатель комитета краевого Совета народных депутатов по аграрной политике и природопользованию Николай Золотухин.

- Николай Григорьевич, удорожание продуктов произошло, как свидетельствуют СМИ, не только в нашем крае, оно характерно и для других регионов.

- По нашим данным, различия в разбросе цен по регионам, как правило, небольшие. Речь идет не только о продовольствии. За последний год резко подорожали, к примеру, стройматериалы: по ряду позиций, таких как, цемент, лакокрасочные изделия - в два и более раза. В какой-то мере это объясняется возросшим потребительским спросом и неготовностью федеральных структур реагировать на него. Раз появился спрос на жилье, нужно быстро развивать мощности по производству цемента, других материалов. Это хороший импульс для стройиндустрии. Этого не сделали, потому что в России нет механизма регулирования данных процессов в условиях рынка: их не отслеживают и не прогнозируют. Судите сами: рост жилья запланировали, а все, что нужно для этого, развивается хаотично. И вот результат: строительный бум породил удорожание жилья в два и более раза.

Что касается продовольствия, то у меня на памяти показательный пример. В прошлом году был с делегацией в Германии, где обсуждалась проблема выработки энергоресурсов не по традиционной технологии - из нефтепродуктов, а с использованием биологического сырья. Этим сейчас, кстати, увлекаются в США. Топливо делают из пшеницы, кукурузы, сахара, подсолнечного масла. Да, оно имеет свои преимущества как менее токсичное, экологически чистое. С другой стороны, не разбазариваются ли таким образом самые ценнейшие, необходимые для человека продукты, которых многим странам не хватает.

Но это отступление. На конференции я услышал прогноз, что в ближайшее время некоторые государства столкнутся с проблемой нехватки продовольствия, а значит, ее удорожанием. Речь шла о тех, кого раньше это практически не касалось. И действительно, в этом году цены на зерно стремительно растут по всем мире. Если в прошлом году тонна пшеницы на мировом рынке стоила 150 долларов, то сегодня – больше 300.

- При чем тут цены на внутреннем рынке? У нас зерна, вроде, всегда хватало, а нынче так вообще хороший урожай. Или мы все больше попадаем в зависимость от импорта?

- И это тоже: наша экономика уже «встроена» в глобальую, общемировую. В отличие от прежних времен сейчас страна открыта всем мировым «ветрам», внутренний рынок реагирует на любые внешние колебания. Чтобы этого не происходило, нужны защитные меры государства в части ограничения вывоза сырья и продовольствия, создание запасов зерна, кормовых культур. Конечно, структурам, занимающимся перепродажей зерна, выгодно купить его по 4 тыс. руб. за тонну, а продать за границу - по 6 - 6,5 тысячи. Необходимо удешевить транспортные расходы на муку, что создаст в регионе дополнительные рабочие места, повысит отчисления в бюджет. Для предотвращения роста цен правительство планирует зерновую интервенцию, между тем, в резерве государства всего 1,5 млн. тонн. Можно сказать, почти ничего.

Для стабилизации цен на зерно нужно иметь «заначку» в размере от 25 до 40% от годового оборота. Используя этот механизм, можно повлиять на ценообразование и защитить доходы крестьян. Это упрощенная схема. Рыночные же механизмы регулирования гораздо сложнее: это и способ производства, и снижение издержек при обороте продукции, и многое другое.

Стабильности рынка зерна на федеральном и региональном уровнях, которая бы поддерживала на одном уровне ценообразование, и в то же время предоставляла крестьянам возможность распорядиться своей продукцией без дискриминации, по существу, нет.

По данным СМИ, сейчас сверху пошли указания: создайте в регионе запасы зерна. Но время-то ушло. Такие вопросы решаются в феврале - марте. Допустим, под региональный фонд в 100 тыс. тонн необходимо было заключить договоры и проавансировать производство сельхозпродукции на будущее. Такая же система должна работать и на федеральном уровне. К сожалению, пока подобные предложения тонут в разговорах.

На мой взгляд, власть наконец-то должна обратить внимание на эту злободневную проблему, иначе потребительский рынок окончательно разбалансируется. Опасно не отслеживать реалии внешнего рынка, зависимость между темпами производства, потребления и доходами населения. Роль государства в том и состоит, чтобы оно предвидело и своевременно принимало решения по этим вопросам.

- Означает ли это необходимость административного регулирования цен?

- Абсолютно нет. Если мы приняли рыночные условия, и не собираемся сворачивать с этого пути, как такового прямого регулирования система не приемлет. Однако, вести их в определенном русле с сохранением мотиваций к производству - важнейшая задача.

- Прямого нельзя, а косвенного?

-В обязательном порядке. В Японии, допустим, существует такой порядок: продавец не может наценить рыбу более чем на 3,5 % от оптовой цены. Если он производит добавочную стоимость, это учитывается. В России сельдь, например, у тех, кто ее вылавливает, стоит 15-20 руб. за кг., а в магазине, - сами знаете, - в несколько раз дороже. Японский пример регулирования для нас весьма актуален, и не только в отношении продовольствия.

Сегодня распространилась порочная практика, когда производитель платит торговле за размещение товара, делает отчисления на ее развитие, а рассчитывается за все покупатель. В России в этом деле полная вольница: каждый действует по принципу кто во что горазд, не испытывая никаких сдерживающих факторов со стороны властей. Кроме того, сплошь и рядом происходит сговор посредников на установление единых цен, но антимонопольное ведомство пока помалкивает.

Кстати, в цене булки хлеба только 15% стоимости принадлежит тому, кто вырастил пшеницу. Такая же картина и с молочными продуктами. В практике регулирования рынка потребления существует много разных способов. К сожалению, ни на федеральном, ни на региональном уровнях нет структур, которые бы этим занимались. Так что процессы идут, мягко говоря, стихийно. Два министерства - Минсельхоз и Минэкономразвития, на мой взгляд, не справляются с этой задачей.

Посредники между производителем и покупателем, спекулянты, есть во всем мире, но только у нас они заслуживают негативного к себе отношения, потому что непомерно «задирают» цены. Покупают товар, допустим, за 100 рублей, а продают за 200, а то и 300. В цивилизованных странах подобные действия жестко караются, да они и в принципе невозможны. У нас на это власти просто закрывают глаза.

- В советское время цена на тот или иной товар десятилетиями оставалась на одном уровне. Сейчас что ни месяц, то сюрпризы: Как в популярной некогда песне – все выше, и выше, и выше…

- Хорошо или плохо, но сущность рынка в том, что каждый его участник стремится взять больше: крестьянин - за зерно, молоко, мясо, посредник - за перепродажу, продавец - с покупателя. Только последний в этом звене расплачивается за всех. Но «взять» можно, не залезая в кошелек потребителя, а именно: за счет снижения затрат и увеличения объёмов. Издержки несовершенного рынка, как правило, тяжким бременем ложатся в первую очередь на крестьянство, которое не имеет достаточных финансовых ресурсов для оптимизации своего участия в рыночных процессах, и, конечно, на покупателя.

Наш рынок в нынешнем своем виде - дикий, неуправляемый. Чем быстрее государственная власть займется им, выстроив законодательное «русло», тем больше шансов стабилизировать цены.

- Во многих странах рост цен «смягчают» адекватным повышением зарплат, пенсий. И не на уровень инфляции, а более существенно.

- Так поддерживают в первую очередь малообеспеченные слои населения. Но размер поддержки, конечно же, должен быть выше официальной инфляции. Хотя в России нет ни закона, определяющего данное понятие, ни нормативно-правовых документов. В итоге чиновники «рисуют» инфляцию под свои показатели. На 2006 год они «нарисовали» рост в 8,8%, а экономисты и ученые определили ее в 16,7%. При таком подходе через три года пенсионеры будут получать на 22% меньше запланированного. То же самое и по заработной плате. Инфляция «съедает» не только регулярные прибавки к пенсиям и зарплате, но и прихватывает от оставшейся части.

- Давно замечено, что перед выборами такая неприятность, как рост цен, отодвигается «на потом».

- Конечно, такой всплеск цен, как нынешний, ничего хорошего не сулит. Думаю, что для малообеспеченных, ветеранов что-то в предвыборный период сделают. Это, разумеется, важно, но не главное. Выборы, согласитесь, явление временное, проходящее. Надо заглядывать вперед, планируя в первую очередь рост объемов производства зерна, молока, мяса. В целом рыночные механизмы должны быть направлены на снижение издержек.

Всем уровням власти нужно, на мой взгляд, тщательно исследовать новые экономические отношения. Только тогда в цене булки хлеба не будет всего 15% стоимости зерна, а в цене молочной продукции - 38% стоимости молока.

Во многом вакханалия с ценами - это отсутствие внятной экономической политики государства по поддержке покупательской способности населения.